Знаешь, чего я хочу — всегда хочу. Потемнения, посветления, преображения. Крайнего мыса чужой души — и своей. Слов, которых никогда не услышишь, не скажешь. Небывающего. Чудовищного. ЧУДА.
Я вся на Вы, а с Вами, с тобою это ты неудержимо рвется…
Мы только (!) встретимся. Та самая секунда взрыва, когда еще горит фитиль и еще можно остановить и не останавливаешь.
А взрыв не значит поцелуй, взрыв — взгляд, то, что не длится.
…только первый — великая тайна и великий шантаж, Борис! — только какая-то степень последнего, тот же “последний”, только принаряженный, приукрашенный, обезвреженный. У первого есть второй. Единственный не бывает первым…
Лето проходит, не осуществившись.
... вашей мягкости: Вы — ею — откупаетесь, затыкаете этой гигроскопической ватой дыры ран...
Цветаєва М.- Родзевич К.Б.
...право выручить Вас — мне, и Вам — меня, это жалкое право мы ведь сохраняем?
Цветаева М. - А. С. Штейгеру
Мы играем — не с теми. (Те — есть). Мы от нетерпения (у души —свои сроки) опережаем настоящего партнера и клонимся к любому, внушая ему быть— любимым.
Вы хотите быть понятым вопреки себе, вопреки знакам, и смыслу слов, — a rebours [>наоборот, навыворот (фр.)].Это можно только в любви, в дружбе — нельзя. Не можете же Вы рассчитывать на
точь-в-точь такого же как Вы (чего и в любви не бывает), даже не на близнеца:на двойника.
Веприцкой Л.В.
Почему все самые простые вещи — так трудно объяснимы и, в конечном счете — недоказуемы?!
Юркевичу П.И.
Как странно все, что делается: сталкиваются люди случайно, обмениваются на ходу мыслями, иногда самыми заветными настроениями и расходятся все-таки чужие и далекие.
Человеческая беседа — одно из самых глубоких и тонких наслаждений в жизни…
Этого не говорят, но мне всегда хочется сказать, крикнуть:
“Господи Боже мой! Да я ничего от Вас не хочу. Вы можете уйти и вновь прийти, уйти и никогда не вернуться — мне все равно, я сильна, мне ничего не нужно, кроме своей души!”
И ведь никогда люди, даже самые, самые близкие, не могут знать, что происходит в душе друг у друга.